Борьба за деньги Кремля: терроризм в отчете МВД по Чечне

В отчете МВД по Чеченской республике за 2022 год сообщается о выявлении 104 преступлений террористического характера, а также о “ликвидации” террористической ячейки и убийстве двух предполагаемых боевиков. Схожие цифры приводились в отчете силового ведомства и за 2021 год. Как и почему, несмотря на неоднократные заявления главы республики Рамзана Кадырова о полном устранении подполья и какой бы то ни было террористической деятельности, в отчетах чеченского МВД ежегодно возникают “успешно ликвидированные” боевики, разбирался сайт Кавказ.Реалии.

Для справки: еще в январе 2021 года Кадыров заявлял, что с уничтожением группы боевиков, среди которых был амир Аслан Бютукаев, в республике полностью ликвидированы подпольные террористические группы. “Поставленную верховным главнокомандующим задачу о наведении порядка и уничтожении террористов в Чеченской республике мы выполнили”, – писал тогда глава Чечни в своем телеграм-канале. В марте того же года Кадыров, задетый предупреждением Совета безопасности Израиля о террористической угрозе в Чечне, призвал экспертов из этой страны приехать и убедиться, что на территории региона не осталось террористов.

Так называемая контртеррористическая операция (КТО) в Чечне, ставшая началом второй войны, была объявлена больше 23 лет назад и формально закончилась весной 2009 года. Однако силовые структуры, созданные для выполнения задач КТО, не были расформированы ни тогда, ни в 2021 году, когда Рамзан Кадыров заявил о “полном уничтожении подполья” в республике. Они существуют, воспроизводя отчетность, которая должна оправдывать их присутствие в регионе, занимающем по общему объему федеральных трансфертов четвертое место в России, полагают опрошенные редакцией Кавказ.Реалии эксперты.

“В Чечне, где экономика скорее отсутствует, а государственная служба в силовых структурах это один из основных видов заработка, чтобы обосновывать свое существование, [силовые] ведомства должны предоставлять “правильные” цифры, иначе в следующем году им сократят штат и бюджет“, – указывает член совета Центра защиты прав человека “Мемориал” Александр Черкасов.

С ним согласен кавказовед Томаш Баранец, эксперт независимых исследовательских организаций “Центр стратегического анализа” и “Институт Центральной Европы”. По его словам, причина, по которой Кадыров уже 16 лет руководит Чечней, заключается в том, что он, с точки зрения Кремля, является не гарантом развития и процветания республики, а гарантом стабильности во всем кавказском регионе. Именно под эти гарантии кадыровским силовикам даны не только огромные полномочия, но и финансирование, говорит Баранец.

Для сохранения бюджета, который поддерживает и полномочия главы Чечни, наличие в отчетах неких “уничтоженных боевиков” должно показать Кремлю, что Кадыров все еще очень нужен, продолжает собеседник.

Помимо того, что борьба с вооруженным подпольем – это дополнительное финансирование из федерального бюджета, она также позволяет властям Чечни оправдывать грубые нарушения прав человека, указывает Екатерина Ванслова, руководитель северокавказского филиала “Команды против пыток”.

“Цифрами в отчетах подчеркивается особый статус республики, как бы указывающий на то, что боевики пытаются дестабилизировать обстановку именно в Чечне, и что местные власти успешно этому противостоят. Этим “противостоянием” власти могут обосновать перед Кремлем и факты нарушений прав человека, такие как незаконные удержания людей в подвалах или пытки. Хотя, разумеется, такое обоснование не может считаться состоятельным, ведь запрет пыток носит абсолютный характер“, – подчеркивает собеседница.

Рассуждая о противоречиях в заявлениях главы Чечни и официальных документах МВД по республике, опрошенные сайтом Кавказ.Реалии эксперты отмечают – каждая сторона выполняет свою задачу: Кадыров отчитывается об уничтожении террористической опасности в регионе, а в отчетах силовиков показывается, что работы по сохранению стабильности стоят денег.

“Не будешь показывать борьбу – потеряешь финансирование. Покажешь много – не справился с работой. Какие-то цифры надо показывать – и они стандартно показывают почти одни и те же из года в год, получают деньги и “успешно справляются” с террористической угрозой, чтобы Кадыров мог заявить, что, мол, вот, расправились“, – поясняет Черкасов.

Меры безопасности – необходимость или предлог?

В 2022 году глава Чечни дважды заявлял о необходимости усилить меры безопасности в республике. В августе он потребовал этого от управления Росгвардии и МВД, а также от оставшихся в регионе военнослужащих Минобороны. В октябре Кадыров объявил о дополнительных мерах по обеспечению правопорядка и привлек к этому ФСБ.

Предполагаемое усиление силового контроля может быть связано с боязнью дестабилизации обстановки в Чечне на фоне войны против Украины, отмечал в комментарии для сайта Кавказ.Реалии Джамбулат Сулейманов, глава базирующегося в Европе чеченского Комитета государственной основы “Толам”. По его мнению, опасения Кадырова небезосновательны, ведь с началом российского вторжения активизировались чеченские силы по всему миру.

В июне 2022 года воюющие за Украину сторонники непризнанной Ичкерии объявили войну Кадырову, а также заявили о подготовке сопротивления в Чечне с целью “деоккупации” республики. Информацию о формировании подполья подтвердил сын бывшего президента Ичкерии Анзор Масхадов. В ответ Кадыров объявил сторонникам независимости Чечни кровную месть.

Кавказовед Томаш Баранец допускает возможность создания в регионе искусственной террористической угрозы. По его мнению, это может быть сделано не только ради сохранения за Кадыровым статуса “гаранта стабильности” и пополнения бюджета. Рост террористической угрозы в республике также дает ее руководителю возможность легализовать перед Кремлем отказ отправлять чеченцев на войну, указывает собеседник.

“Прямая попытка избежать мобилизации или отправки чеченских военных в Украину противоречат высказываниям Кадырова, который позиционирует себя как “поставщик живой силы” для военных действий. Некий рост угрозы терроризма позволяет Кадырову, не теряя своего статуса “пехотинца [президента Владимира Путина]”, избежать прямого участия в войне, сказав: “Мы не можем сейчас предоставить больше бойцов – у нас тут всплеск терроризма, и мы должны решать эту проблему силовыми методами”, – полагает собеседник.

Способы “добычи” боевиков

На Северном Кавказе показатели по убитым, выявленным и арестованным предполагаемым боевикам на протяжении многих лет практически не меняются – это около 1 000 человек в год. Стабильный процент от этого числа приходится на Чечню, отмечает правозащитник Александр Черкасов.

“Важно понимать, как эти показатели соотносятся с реальным состоянием подполья в регионе. Если судить общему по числу убитых и раненых, то уже много лет проблему вооруженного сопротивления можно считать не самой главной”, - добавляет Черкасов.

Откуда же брать нужные для отчетов МВД цифры, когда в регионе не наблюдается явной партизанской войны? Отвечая на этот вопрос, собеседник выделяет как минимум три удобных для силовиков способа. Первый – дела прошлых лет. Например, в апреле обвиняемый в участии в нападении на колонну пермского ОМОНа в 2000 году, получил пожизненный срок.

Также в Чечне уже давно тянется история с арестами обвиняемых в причастности к гибели псковских десантников. Прямо сейчас за это судят Магомеда Алханова. Такие дела поставлены на поток, обвинения опираются на показания одних и тех же ранее осужденных засекреченных свидетелей, а приговоры выносятся регулярно, добавляя цифры в отчеты силовиков, отмечает Черкасов.

Второй способ поддержания необходимого уровня терроризма – выявление неофициальных исламских сообществ, продолжает правозащитник: “Причем таких, о которых религиоведы не слышали с 70-х годов прошлого века. В список экстремистов в Чечне можно попасть и просто за “неправильную” бороду“.

Третий и наиболее легкий способ “добычи боевиков” – статья о финансировании терроризма, считает Черкасов: “По ней могут осудить практически за любой перевод денег. Расследовать такое “преступление” силовики могут, не вставая с кресла, отмечает правозащитник. Получить срок за можно и за банковский перевод 150 евро человеку, который, по мнению следствия, лишь намеревался примкнуть к боевикам, и за одолженные знакомому 20 тысяч рублей“.

Юристы неоднократно отмечали, что ужесточение наказание за финансирование и вербовку террористов и введение в Уголовный кодекс понятие “пропаганда терроризма”, увеличивает риски фабрикации дел.

Осужденный по обвинению в участии в вооруженном подполье житель Чечни Исмаил Усманова заявил об оговоре. Однако Верховный суд республики назвал его доводы несостоятельными.
Апелляционный военный суд оставил в силе приговор уроженцу Чечни Аслану Даудову, осужденному на 12 лет по обвинениям в участии в захвате заложников, терроризме и совершении умышленного убийства при нападении отряда Шамиля Басаева на Буденновск в 1995 году.
Центр защиты прав человека "Мемориал" считает необоснованным преследование 63-летнего жителя Грозного Алавди Батыкаева, обвиняемого в участии в составе отряда Шамиля Басаева и Хаттаба в нападении на псковских десантников в Чечне в 2000 году.
Адвокаты и правозащитники в России отмечают, что часто те, кого правоохранительные органы выдают за боевиков, на судах заявляют, что во время предварительного следствия давали показания под пытками.
В январе 2022 года глава Чечни Рамзан Кадыров заявил, что на содержание республики федеральный центр тратит 300 миллиардов рублей в год. <p> <a href="https://www.kavkazr.com/a/borjba-za-denjgi-kremlya-terrorizm-v-otchete-mvd-po-chechne/32379895.html">&raquo;&nbsp;Original...</a> </p> <p>#Россия #Кавказ</p>